Василий Иванович родился около 1919 года в бедной, неблагополучной семье, где оба родителя были пристрастны к спиртному. Жизнь его с самого начала и до конца представляла собой нескончаемый ряд скорбей, бед, болезней.

Уже на седьмом году жизни он заболел менингитом. Болезнь была настолько тяжелой, что мальчик заснул на двенадцать дней. Все решили, что он умер. На самом же деле Бог сотворил со своим будущим угодником большое чудо. Для мальчика Василия уже был изготовлен гроб. Однако кто-то из окружающих догадался: чтобы не ошибиться, влили ему в рот, как будто бы и бездыханный, воды. И эту воду Вася проглотил. Так и поняли, что ребенок все-таки жив и находится лишь в состоянии необычного сна.

С этой-то болезни и начался подвиг Василия Ивановича Христа ради.

Детство Василия было трудное, так как в семье его никто не любил и не жалел. Бывало, выгонят его зимой на улицу, а он стоит босыми ногами на снегу, плачет. Тут нетрезвый отец выйдет за ним следом и скажет: "Васька, иди домой, - за дурака посадят". Происходило это на ул. Федерации в г. Ульяновске, где и прошла вся его жизнь. Жил он с сестрой Александрой Ивановной в комнате на первом этаже (теперь там расположен магазин "Стройматериалы").

Ходил Василий Иванович в церковь Вознесения Христова - что на городском кладбище, в центре Ульяновска. Некоторые люди свидетельствуют, что в обычные, будничные дни, он не заходил в храм, а ходил лишь около него. А на большие праздники приходил на елеопомазание.

В целом о жизни Василия Ивановича известно очень немного. В основном все сведения о нем относятся к последним 10-15 годам его жизни. К этому же периоду принадлежат и все его известные фотографии, преимущественно групповые снимки.

Известно, что "Иерусалим" не сходил с его языка. Многое проясняет его фраза, сказанная вскоре после того, как люди полетели в космос и "не обнаружили там Бога". Василий Иванович сказал тогда:

"Ищут Бога в космосе, а Он пребывает в Иерусалиме".

То есть он всегда говорил об Иерусалиме как о Небесном царствии.

Несколько раз Василию Ивановичу доводилось выезжать из Ульяновска. Однажды нынешний архимандрит одного из подмосковных монастырей Александр (Ургалкин) и один из его товарищей (оба учились тогда в Московской духовной семинарии) повезли его в Сергиево-Троицкую Лавру. В одном вагоне с ним ехали медики, которые признали в Василии Ивановиче душевно больного человека, но оказались в восхищении от формы его головы: "Если бы не был больной, - был бы гений".

А ведь такие люди, как блаженный Василий, и есть гении - только не в глазах людей, а в очах Божиих. До сих пор еще подвизается в Сергиево-Троицкой Лавре известный всей православной России старец Наум. К нему-то и привели семинаристы ульяновского блаженного. Взглянув на Василия Ивановича, старец воскликнул:

"Это кого же вы ко мне привели? - Да ведь это же столп - от земли до неба!"

У Василия Ивановича было необъяснимое для окружающих терпение в болезнях. Он, испытывая страшные боли, никогда не роптал и не жаловался.

Часто у него выходило много камней из почек, однако никто не услышал от него ни слова ропота, ни намека на жалобу. Терпел все. Сам незадолго перед смертью говорил: "Я много перенес... Я не знал сытости. Недавно меленько узнал". И еще: "Много я претерпел. Как Иисус Христос терпел, так и мне велел".

По законам советского времени Василий Иванович считался безработным, больным человеком. Много огорчений ему доставляли участковые милиционеры и работники Собеса, женщин из Собеса он про себя называл "анки-панки-делегатки". С чиновниками ему приходилось сталкиваться и при оформлении опеки, т. к. он считался слабоумным.

Вообще Василий Иванович многим верующим был известен как человек прозорливый. Зинаида Михайловна Овчинникова (живет в г. Ульяновске, на ул. Гончарова, 17) рассказала, что у ее сестры сын 12-ти лет заикался. Когда они с сестрой встретили Василия Ивановича у церкви, стали говорить о заикании мальчика. А Василий Иванович на сестру внимательно посмотрел и сказал: "Поживет немножко". Сын сестры умер в 30 лет.

Нина Павловна вспоминает, как промысел Божий свел ее с Василием Ивановичем:

- К Василию Ивановичу меня отправила матушка Александра К. Я была тяжело больна. Перепробовала все медицинские средства и в Ульяновске, и в других местах. Врач в Пятигорске мне сказал: "Вам остался максимум год жизни". Матушке Александре я сказала: "Я умираю и не знаю, что мне делать". - "А что делать тебе, - иди к Васеньке".

Иду по улице, а Василий Иванович сам мне навстречу. Бросился ко мне и, ничего не спрашивая, стал убеждать меня: "Иди на операцию, иди на операцию, скорей, скорей иди на операцию. Я тебя благословил". Операция прошла успешно. Василия Иванович сказал потом: "Если бы ты не послушала меня и не пошла бы на операцию, - тебя съел бы рак". И далее в течение последних лет своей жизни блаженный помогал Нине Павловне.

В ноябре 1982 года по телевидению показывали похороны Л. Брежнева. В комнате, прямо в головах у Василия Ивановича, стоял телевизор - его всегда смотрела сестра Александра. Глядя на похороны, Василий Иванович обливался слезами.

- Василий Иванович, чего ты плачешь? Надоел уж этот Брежнев. Мы все с ним замучились.

- Брежнев-то Брежнев, а ели при Брежневе досыта. Вот похоронят его - и уже этого не будет.

У Василия Ивановича была своя выработанная манера скрывать глубину духовной жизни. Однако в необходимых случаях он отчетливо и ясно говорил о религии, о церкви, о поведении человека.

Вот лишь некоторые из его высказываний о религии, о мире и Царствии Божием:

"Нищим не надо набирать лишнего хлеба, а то Господь сказал: "Дам гнилой хлеб есть".

"Спина у тебя болит. Так велит Господь: дано тебе для испытания, терпи".

"Враг боится большого нательного креста".

"Котел еще страшнее ада и гиены. Там смола кипит".

"Большой милостыней в рай не попадешь, - могут и в котел закинуть".

"Рак ест тех, которые не просят Бога".

В конце жизни он несколько лет сильно болел, уже не ходил в церковь и не выходил на улицу. С декабря 1983 года очень сильно ослабел. Давление стало 240. Лицо отекло, вид стал изможденный, говорил шепотом, рука левая посинела, ноги были бесчувственными и холодными. А по ночам, свидетельствует его сестра, он говорил вслух. "Я с ангелами разговаривал", "меня ночью поднимали на небеса".

Тамара Ивановна Г. рассказывала, что уже за несколько дней до успокоения своего Василий предрек, что отойдет именно на праздник Сретенья Господня:

Однажды к нему пришла дочь уборщицы храма Воскресения Христова - Людмила. Он ей говорит:

- Людмила, скоро Сретение Господне.

И так повторил три раза.

-Васенька, что это значит? А это он говорил, что отойдет в праздник и встретит Христа в этот день, - Сретения Господня.

15 февраля 1984 года, в светлый праздник, в 5 часов утра протоиерей Виктор К. пришел к Василию Ивановичу домой и причастил его. Отец Виктор рассказывает:

- Я спросил его, когда он собирается умирать, А он ответил, как Симеон Богоприимец: "Ныне отпущаеши".

Посмотрел на меня долго, прощался. А к обеду умер. Перед смертью он еще попрощался с Ниной Павловной:

- Он протянул левую руку и сжал мою руку. "Ты что, прощаешься?"

Василий Иванович промолчал. Умер Василий Иванович в 3 часа дня.

Со среды до субботы тело Василия Ивановича находилось дома. Василий Иванович нисколько не изменился, а глазами все, кажется, улыбался. Вся жизнь его прошла в скорбях и трудностях. Такими же были и похороны. Когда гроб выносили из церкви, на паперти кто-то упал, гроб уронили. Вынесли на улицу, а катафалка нет. Почти час гроб на стульях стоял возле церкви. Приехали на кладбище, а могила не готова. Все Василий Иванович претерпевал до конца.

Похоронен блаженный на Ишеевском кладбище. Протоиерей Виктор К. сделал ему могильный крест.

По благословению Владыки Прокла, архиепископа Ульяновского и Мелекесского записал Владимир Мельник

«Мономах», «3(18), 1999 г.